Старость... Есть собаки, для которых это приговор к одиночеству, болезням, смерти. Есть везунчики, их принесли месячным карапузами в дом, растили, воспитывали, любили, требовали, а когда пришла Старость, их окружили заботой. Этих собак узнаешь по глазам - искорка уверенности в них, по поведению - знают они, что уже все можно, по владельцу – вечно с пакетиками из аптеки. Бывает, одной собаке доведется иметь два имени, двух владельцев, прожить две жизни. По-настоящему удивительны такие истории, греют они душу, остаются в памяти, мало их.
Хозяин... Как горько, когда наши питомцы уходят от нас, мы тоскуем, вспоминаем, печалимся, но мы можем жить дальше, а они? Они не могут, они лишаются смысла жизни, защиты, часто становятся никому не нужной обузой и тогда..., тогда они обречены на одиночество, голод и смерть.
Дом... А когда его нет? Нет надежных стен, спасающих от жестокости и негде укрыться от непогоды и холода.
Голоса... Для каждой собаки он один, единственный, самый-самый. Но когда он потерян, когда не зовет он больше, тогда она начинает обращать внимание на гомон других, совсем чужих. Часто безразличных. Редко злых. Иногда... Иногда вдруг выделяется один, и просыпается надежда на дом, покой, заботу, любовь.
Несколько лет назад её то ли украли, то ли подобрали. Мальчишки привели в дом и решили, что она теперь будет жить здесь. У неё был хозяин, была другая жизнь, от которой осталась только расплывшаяся татуировка. Зачем у неё отобрали ту жизнь? Из прихоти, по баловству? Она не "пришлась", не полюбилась, "не благополучная семья", она чужая для них. И теперь она на улице. У неё не осталось ничего, кроме газона под окнами "хозяев", коврика в подъезде перед их дверью, друга кота и жителей дома, которые её подкармливают. Сеттер... Старый сеттер... Одинокий сеттер... Бездомный... Безымянный... Это конец? Скорее всего да, если только...
Ни у кого не найдется местечко на коврике в коридоре?
Теперь Лаки живет в трехэтажном доме, в привычном ей расписании - когда хочу, тогда гуляю, и в замечательной компании...
Мы все держим за неё кулачки.
